Ничего святого 2 - Дмитрий Дегтярев

инквизитора, являлась следствием этого самого влияния. Работа под прикрытием адский труд. Для нее требуются устойчивые ценности, неподвластный эмоциям разум, абсолютная холодность к окружающим и конечно же, определенная жестокость. Причем, не столько к объектам твоей работы, сколько к самому себе. Он не справился. Вернее, не до конца справился. Работу проделал отличную, все поставленные задачи выполнил, но вот оставались некоторые вещи, тянущиеся за ним длинным шлейфом. Одна из них, привязанность к Маргарет Нойманн. Той, которую ему удалось полюбить. Нет, не так. Не удалось – той, которую он помимо своей воли, помимо своего желания, помимо вообще всего, полюбил. Работа под прикрытием, особенно на таком уровне, какой необходимо было взять в «Возрождении Царства», подразумевала либо внедрение пары агентов, либо одного с условием подыскать пару. Конечно, можно работать в одиночку, вот только эффективность будет, как минимум в два раза ниже. Почему? Очень просто. Во-первых, доверие к одиночке в общине минимально. Нет, тебя примут если сумеешь пройти все проверки. Тебе будут улыбаться. Тебя даже вовлекут в какое-нибудь служение. Однако, если спустя определенный промежуток времени, скажем в два-три месяца ты до сих пор останешься одиночкой, община попросту станет тебя отторгать. На то она и община, что в ней неприемлемо одиночество. Есть еще вторая причина, если хочешь сделать карьеру, ты обязан быть в паре, поскольку по уставу практически всех протестантских общин, и «Возрождение Царства» тут не исключение, пасторы должны быть семейными. Инквизитор Иезекииль де Альвардо знал данные правила, потому сразу же после внедрения в общину начал подыскивать себе ту, с которой пробудет все время необходимое для решения поставленных Конгрегацией задач. А именно, полный развал псевдоцеркви. Его жертвой оказалась Маргарет Нойманн, девушка 27 лет, не так давно влившаяся в общину. Идеальный вариант. Заинтересовать Маргарет не составило особого труда. А, учитывая весьма быстрые сроки заключения браков в общине, уже через два месяца лже-Игнатий, такое имя он принял для внедрения в секту, и Маргарет стали мужем и женой. По меркам церкви «Возрождение Царства», разумеется. По меркам католической церкви такой брак само собой действительным признаваться не мог, поскольку заключался он во лжи и совсем не в нужных намерениях. Во всяком случае, с одной, его стороны. Проблемы начались спустя полгода совместной жизни. Ну, как проблемы – для него, инквизитора первого ранга, проблемы. Для Маргарет все шло своим, благословенным богом, чередом. Он же начал за собой подмечать не очень хорошие вещи. К примеру, влюбленность в псевдожену. Страшная вещь для того, кто работает под прикрытием: начать воспринимать фальшивую жизнь, как реальную. Он начал. Маргарет воспринималась, как реальная любимая жена, их отношения, как что-то настоящее и естественное, и так далее… Кураторы операции со стороны Конгрегации не видели перемен, поскольку Иезекииль их тщательно скрывал, тем не менее однажды обер-инквизитор Толедо вызвал его на разговор. Хотя проводил его не он сам, а реальный руководитель алькасара, инквизитор первого ранга Пабло Красс. Тому понадобилось всего полчаса, чтобы вывернуть его наизнанку. Встал вопрос о закрытии спецоперации, поскольку сам внедренный агент по меркам инквизиции не мог продолжать работу, а внедрять кого-то другого слишком опасно. Тогда Иезекииль сумел убедить Красса в своей способности продолжать внедрение. Тот с явным неудовольствием согласился, поставив условием постоянную еженедельную отчетность. Стало чуть легче. Он начал различать фальшивую реальность от действительности, но чувства к Маргарет никуда не делись. В итоге, уже к концу операции, за две недели до финала, Иезекииль договорился о командировке своей псевдожены. В итоге, лавина арестов прошла мимо нее. Лже-Игнатий же исчез в бесследном направлении.

И вот, спустя семь лет, он вновь находится в том самом месте, что стал для него настоящим домом, наполненным теплотой и любовью. Ведь Маргарет его и правда любила. Как и он ее, несмотря на предательство.

Откуда-то снаружи послушался шум, выведший инквизитора из довольно болезненных воспоминаний. Он прислушался. Определенно, звук автомобильного двигателя. Где-то очень близко. Скорее всего, на подъездной дорожке, ведущей ко входу в дом. Подниматься с места и проверять свое предположение Иезекииль не стал. А, зачем? Время либо подтвердит, либо опровергнет. Через несколько секунд шум двигателя стих, затем раздался хлопок дверцей, а еще спустя десяток секунд послышался звук проворачиваемого ключа в замочной скважине. Инквизитор замер в ожидании. Одновременно тревожном и весьма желанном ожидании. Вошедшая кинула ключи на полочку, после чего прошла в кухню мимо гостиной, не заметив дожидающегося ее гостя. Вскоре оттуда зазвучала тихая мелодия знакомой инквизитору еретической песни, а красивый нежный голос начал подпевать, точно попадая в ноты. Маргарет вообще всегда отличалась тем, что умела петь, в отличие от большинства протестантских исполнителей. Исключением являлись если только псевдоцеркви по линии «Светлой Пятидесятницы». Там так называемое «прославление» возвели в ранг едва ли не догмы. На кухни застучали дверцы шкафов, зазвенели тарелки – хозяйка дома собиралась обедать. Что ж, Иезекииль собирался поговорить с ней в гостиной, но чем хуже кухня? Верно, ничем. Даже лучше. Она сварит ему кофе, и они спокойно обсудят дальнейшие планы…

Ага.

Спокойно…

Ну-ну…

Поднявшись с кресла, инквизитор неслышным шагом вышел из гостиной, пересек коридор и остановился в арочном проходе, ведущем на кухню. Маргарет стояла к нему спиной, рассматривая содержимое холодильной камеры. Иезекииль сложил руки на груди, прислонился к косяку, на мгновение зажмурился, стараясь пересилить внутреннее волнение, и тихим голосом произнес:

– Привет, Марго. Долго мы не виделись, да?

Похоже, женщина что-то держала в руках, поскольку в следующую секунду раздался звон бьющегося стекла, сопровождаемый громким вскриком.

– Спокойно! – инквизитор шагнул вперед, останавливаясь с прямоугольным дубовым столом, застеленным белоснежной чистой скатертью. – Это я, Игнатий.

– Игнатий… – Маргарет рыком обернулась, делая шаг назад. Впрочем, ее спина уперлась в холодильник, и с ее позиции отступать было попросту некуда. Из кухни только один выход – через арочный проход, мимо него.

– Да, Марго. Это я. – Иезекииль успокаивающе поднял ладони. Вот только, данный жест имел обратный эффект. Хотя, может дело совсем не в жесте. Женщина побледнела. Ее губы начали мелко подрагивать, а глаза наполнились диким ужасом. Инквизитор ощутил, как неприятно закололо в области груди. Все же, не такую реакции хочешь видеть от любимого человека. От той, кого он спас от костра, вопреки всем своим внутренним принципам.

– Игнатий… – снова повторила она, еще более тихим, шелестящим шепотом. – Ты…

– Я… – вновь подтвердил Иезекииль, и беспомощно посмотрел по сторонам, пытаясь отыскать подсказку, как перевести разговор в более информативное русло. Самое ужасное, их разговор слышали специалисты передвижного пункта, пересылая данные в штаб. Стыд и позор. Он, инквизитор первого ранга, не может связать двух слов. Проклятый сатана… – Марго, – Лжеигнатий откашлялся. – нам необходимо поговорить!

– Нам? – и без того широкие глаза Маргарет стали еще шире. Правда теперь в них плескался не животный страх, а дикая ярость. – Нам? Ты с ума сошел? Нет никаких «нас»! Вон из моего дома! Слышишь? – в дрогнувшем голосе послышались рыдания. – Пошел отсюда! Я не хочу тебя видеть!

Иезекииль поморщился. Началось… С другой стороны, именно эту реакцию следовало ожидать.

– Послушай…

– Не буду я тебя слушать! – Маргарет зарыдала еще сильнее, закрыв лицо ладонями. – Уходи! Слышишь? Уйди…

Иезекииль сделал все наоборот. Шагнул вперед, отодвинул стул и уселся за стол, положив руки перед собой.

– Я не уйду, Марго. Мне нужно встретиться с пастором.

Женщина перестала рыдать. Убрав ладони от лица, она в изумлении уставилась на гостя.

– Что?

– Я хочу поговорить с Себастьяном. – повторил инквизитор, спокойно смотря в обескураженное лицо псевдожены.

– Ты… ты… в своем уме?

– Более чем.

– Нет, ты… – Маргарет истерично рассмеялась, неопределенно махнув рукой. – Ты… у меня слов просто нет…

– Я не предатель. – медленно раздельно проговорил инквизитор. Вот он, первый уровень внедрения. Весьма сложного внедрения, когда тебе